Из приложений к неизданной книге расстрелянного наркома НКВД Ежова.
В представленном документе содержатся выдержки из писем граждан иностранных государств (Британской Империи, Франции и Третьего Рейха) по поводу радиосообщений о ходе процесса параллельного троцкистского центра. Достаточно примечательный набор реакций на новости из Советского Союза.
Выдержки из писем слушателей радиопередач на иностранных языках о процессе параллельного троцкистского центра 9 февраля 1937.
30 января [1937 г.] получены были первые письма радиослушателей о процессе. Из них 179 писем ив Англии; 3 письма из Германии и 6 писем из Франции.
В некоторых письмах из Англии слушатели присылают вырезки из английских газет о процессе. Так, радиослушатель из Скарборо, приславший передовую газеты «Дейли Геральд» от 23 января [1937 г.] пишет:
...«Учтите, что эта газета оказывает влияние на 2 млн своих читателей... Я думаю, что настало уже время, когда вы должны
серьезно отнестись к “Дейли Геральд”. СССР не может позволить себе быть великодушным по отношению к такой контрреволюции, как подобные статьи».
Почти все слушатели просят прислать им отчет или подробный материал о процессе. Часть слушателей просит также прислать им статью Притта об августовском процессе /23 и 24 января во время радиопередач на английском языке приводились большие выдержки из брошюры Притта о процессе троцкистско-зиновьевского центра. Ряд слушателей выражает свое возмущение тем, что вскрыто
было на суде, и свое одобрение тому, как ведется процесс.
Радиослушатель из Гринфорда:
...«Ваши передачи о процессе троцкистских контрреволюционеров поистине открывают глаза на те нелегальные методы, которые привели бы мир к новым потрясениям. Я чувстую большое удовлетворение при мысли, что подсудимые ответят за свои преступления».
...«Я слушал ваши интересные сообщения о процессе этих товарищей Троцкого, которые намерены были свергнуть ваш
строй, и я совершенно удовлетворен тем, как ведется процесс».
Радиослушатель из Лондона, рабочий:
...«Мне доставляет настоящее удовольствие поздравить вас с тем, как вы проводите суд. Ужасно подумать, что есть люди, занимавшие такие важные посты, и пытавшиеся вредить и подрывать то государство, которое доказало всем, что оно может и умеет построить общество работающих. Я от глубины своего сердца выражаю уверенность, что тов. Сталин проследит за тем, чтобы правосудие и только правосудие было проведено».
Радиослушатель из Нью-Кастля:
...«Я в свое время принимал активнейшее участие в образовании Независимой Рабочей Партии и я, понятно, очень заинтересован в прогрессе России, я в восхищении от ваших успехов, и уверяю вас, что именно вследствие этих успехов так много других стран желают вашей гибели. Отсюда эти 17 предателей»...
Радиослушатель из Нью-Малдена:
..."Я слушаю вас о московском процессе и восхищаюсь вашей объективностью, несмотря на большие трудности!"
Радиослушатель из Манчестера:
...«Троцкий и Сталин никогда не могли работать в одной упряжке. Разногласия начались не сейчас. Они были с первого момента, как только они встретились. Разница этих двух людей, как разница между маслом и водой; их нельзя ни слить, ни смешать. Почему? Потому что Сталин безгранично верил в Ленина и в его политику. Троцкий этой веры не имел. Он был законом сам для себя, один был меньшевиком. Другой был большевиком.
Сталин работал за сценой. Троцкий любил свет сцены. Я могу это все понять. Но эту противоестественную попытку разгромить революцию и заигрывать с врагом — этого я понять не могу. Потому что никто меня не может убедить, что Троцкий не был сердцем и душой за революцию до смерти Ленина. Однако, я не собираюсь защищать Троцкого и его банду предателей. Я беспокоюсь о сыне сапожника — Сталине и о Советском союзе. Эти повторяющиеся процессы причиняют очень большой вред обоим. Потому что здоровье тов. Сталина должно страдать в этой обстановке терроризма, а Советский союз теряет из-за процесса своих друзей тысячами. Эти друзья не доставляют себе труда ознакомиться с делом. Нет. Они просто хлопают дверью и уходят своей дорогой».
Радиослушатель из Лондона:
...«Имейте ввиду, что я не коммунист и не сторонник Мосли. Но, когда существо в человеческом образе предает свою родину
для своих собственных целей, на что же рассчитывает такой человек? Эти отбросы должны подвергнуться медленной пытке,
расстрел слишком хорош для них».
Радиослушатель из Нотингема:
...«Я признаю, что процесс проводится очень открыто и беспристрастным образом — в резком противоречии с теми метода-
ми, которые применялись, в России старых времен».
Ралиослушатель из Лидса:
...«Подсудимые, видимо, повиновались Троцкому, как набожные католики папе, но без простоты и невежества последних. Некоторые места так глупы /показания/, что они вызвали бы смех, если бы дело не было таким трагичным. Это смахивает на дешевый роман. Поверить на один момент, что эти люди рассчитывали вовлечь рабочих России в борьбу за власть с помощью фашизма, значило бы предположить, что русские рабочие гораздо более невежественны, чем на самом деле. Я уверен, что всякий, кто попытается вызвать войну в России, получит такой резкий отпор, что погибнет от этого удара».
В большинстве писем просят ответить на ряд недоуменных вопросов, из которых главный — «почему они признаются».
Радиослушатель из Лондона:
...«Я был бы вам очень обязан, если бы вы могли мне ответить на следующие вопросы:
1/ Верно ли, что наказанием за преступления, инкриминируемые подсудимым, является смертная казнь?
2/ Если так, то почему обвиняемые не дорожат жизнью, как большинство людей?
3/ Если так, то почему они так стараются доказать, что они виновны?»
Радиослушатель из Петсвуда:
...«Я с величавшим интересом слушаю ваши передачи и пользуюсь случаем, чтобы получить ответ на несколько вопросов:
не странно ли, что люди, которые были «начинателями» движения и делали полезную работу, сейчас рассматриваются как него-
дяи и, вероятнее всего, будут казнены?»
Неужели у них такой энтузиазм, что они хотят, чтобы все их товарищи по заговору умерли, как и сами они? Есть ли какие-либо основания в тех обвинениях прессы, которые гласят, что обвиняемые с таким удовольствием признаются в своей вине под
влиянием наркотиков».
Я пишу и думаю — захотите ли вы мне ответить. И все- таки надеюсь, что вы это сделаете».
Радиослушатель из Бангора:
...«Я хочу вам сказать совершенно открыто, что мы совершенно не понимаем, в чем дело и как нам понимать процесс.
Можно понять, когда человек, будучи последователем Троцкого, действует против теперешних партийных вождей в СССР. Но совершенно непонятно, как такие видные граждане единственного в мире социалистического государства могут интриговать вместе с фашистскими державами, чтобы свергнуть советскую власть».
Радиослушатель из Нью-Кастля:
...«Чего я и слушающие вместе со мною не понимаем, это —как люди с таким сильным характером и с такими мнениями
и убеждениями, как обвиняемые, как могли они сдать позиции и признать себя виновными? Видно же, что они делают все для
того, чтобы представить, как можно больше данных против себя».
Радиослушатель из Саутпорта:
...«Прошу сообщить мне, приняли ли вы какие-нибудь меры, чтобы арестовать Троцкого и положить конец всем этим делам.
Мне кажется очень удивительным, что все заключенные признают себя виновными, хотя они очень хорошо знают, какое на-
казание их ждет.
Тут пущен слух, что приговоренные к расстрелу во время последнего процесса совершенно не были расстреляны. Я хотел бы быть информированным для того, чтобы опровергать эти слухи».
Радиослушатель из Линкольна:
...«Я с большим интересом слушаю ваши передачи. Одна вещь, однако, представляет для меня загадку: по английскому закону существует принцип, что обвиняемый считается невиновным, пока его вина не доказана. Каким же образом в настоящем
процессе все обвиняемые признали свою вину еще до того, как процесс имел место? Ведь тогда судья имеет до глупости легкое
дело. Может ли это обусловливаться разницей между конституцией СССР и Англии».
Радиослушатель из Лидса:
...«Многие из нас тут очень смущены этими процессами, разумеется, мы не должны требовать или позволить, чтобы реальные преступления были оставлены в тени из-за того, что мы хорошо знаем некоторых обвиняемых. Но нам трудно понять следующее: как люди, несомненно способные, обладающие революционным опытом и определенным мировоззрением, могли быть такими тупыми, чтобы позволить себя использовать для тех целей, в которых их обвиняют, и думать при этом, что они могут это спокойно проделывать под бдительным оком вашего наркомвнудела? Если бы английскому школьнику среднего развития были бы предъявлены данные о мощи и силе современной России и наряду с этим планы обвиняемых, он ответил бы, что это детски смешная затея — биться головой о стальную стену».
Радиослушатель из Нотингема:
...«Мы не можем отделаться от подозрения, что кое-что не хватает в советской России политически, не хватает чего то, что заставляет классово-сознательных людей, марксистские мыслящих жертвовать собою так глупо, так легко и во имя чего? Безумного желания власти? Поверить тому, что Радек и другие желают возвращения условий капитализма в России, кажется невероятным. Только фанатик, ослепленный властью, богатствоми господством над людьми, может этого желать».
В некоторых письмах слушатели протестуют против смертной казни.
Радиослушатель из Бекслигита:
...«Хотя я не согласен с вашими методами во многих отношениях, я достаточно сочувствую многому из ваших социальных реформ, чтобы стремиться знать побольше о вас. Это очень трудно, потому что мы замкнутый островной народ с трудом понимаем смысл ваших проблем и поэтому над трудно судить о целесообразности ваших методов. Сейчас я говорю по вопросу казни многих ваших политических преступников. В нашей стране все увеличивается терпимое отношение к вашему правительству. И это, несомненно, пострадает из-за вашей явной беспощадности».
Радиослушатель из Лондона, социалист:
...«Только не расстреливайте арестованных. Они раскаются по мере того, как вы будете становиться сильнее /разумеется, установите меры наблюдения за ними. Ведь это против вашего образа действия по отношению к преступникам — расстреливать.
Надо указать, что большинство писем, полученных 30 января, отправлены 23 и 24 января, т. е. после радиопередачи обвинительного акта. Допрос подсудимых на английском языке транслировался, начиная с 25 января.
Радиослушатель из Германии запрашивает:
— Правда ли, что троцкисты признавали свою вину под влиянием тех же мер, которые были применены к Ван дер Люббе в лейпцигском процессе.
Радиослушатели из Франции /в двух письмах/ спрашивают
— верить ли итальянскому радио, передававшему 23 января об аресте Крупской.
Радиослушатель из Франции пишет:
...«Карл Радек, интеллигентный культурный человек, человек с полным сознанием того, что он делает, не заслуживает даже
суда. Таких гадин надо расстреливать, от таких иезуитов надо избавиться раз навсегда. Вы сами виноваты, вы слишком терпимы по отношению к ним. Мы надеемся, что это последняя партия этих преступников».
Радиослушатель из Билланкура:
...«Никто из нас не может забыть, что вы сделали для Испании и что значит самый факт вашего существования для Испании и для нас, пролетариев Франции. Единственная ошибка, которую вы сделали, та, что вы выгнали эту собаку Троцкого, а не расстреляли его... Мы думаем, что вы расстреляете этих людей, как расстреляли предателя Зиновьева, и мы уверены, что это в полном соответствии с заветами Ленина».
РГАСПИ. Ф. 671. Оп. 1. Д. 283. Л. 241–248. Подлинник. Машинопись.
(с) "Неизвестная книга наркома внутренних дел Н.И. Ежова". Под редакций Олега Мозохина.
Свежие комментарии